Разбором хитросплетений давних семейных неурядиц с одинаковым азартом занимаются все члены семейства Тод, а также примкнувшая к ним сотрудница эскорт-агентства. В начале спектакля кажется, что персонажи утратили рассудок, но сюжет пьесы разворачивается совершенно неожиданным обазом.На вопрос, есть ли идея, которая объединяет все его пьесы, Фостер, подумав, ответил: «В большинстве своем мои пьесы об обычных людях, которые пытаются идти по жизни. Я стараюсь не морализировать. Я не ставлю своей задачей учить публику чему-либо, и не стараюсь, чтобы во всех моих пьесах был общий посыл. Мне кажется, что у меня нет на это прав. Все, чего я бы хотел, - чтобы моей публике стало хоть немного легче жить в этом мире. А это, согласитесь, не так-то просто в наше неспокойное время».Пьесы Фостера комичны и серьезны одновременно: «Мне нравится, когда зритель смеется и, в то же время, у него стоит ком в горле»...

"И вот Теннесси Уильямс – с его чувственностью и откровенностью, вернее, с чувственной откровенностью. Пьеса «Трамвай «Желание» – психологический шлягер, поставленный в Нью-Йорке в конце 1947 года с Марлоном Брандо (Стэнли) и Джессикой Тэнди (Бланш), затем – в 1951-ом – превращенный в потрясающий фильм, в котором Стэнли играл все тот же Марлон Брандо, а Бланш – Вивьен Ли (режиссер Элиа Казан). Это классика искусства 20-го века. Ей место и сегодня «У Никитских ворот» после множества удачных постановок на русском языке. Да, сыгранная именно по-русски, эта пьеса и прочитана нами по-русски, ибо благодаря своей правде и человечности она, может быть, как никакая другая взывает к состраданию, сопереживанию, сочувствию, без которых настоящего русского искусства нет. В этом смысле Теннесси Уильямс – самый русский драматург среди американцев, и я не первый, кто это отмечает. Его близость к Чехову несомненна, и я не последний, кто на этом настаивает. Мы делали историю про любовь, про невозможность любви и счастья из-за несходства темпераментов и судеб, из-за непреодолимой разницы между плебейством, переходящим в звериное жлобство, и стремлением к изысканной, но вздорной, склонной к бесплодному фантазерству жизни. Между этими двумя способами жить – Стелла, не менее сильная натура, чем главные герои. И Митч – этакий чеховско-американский «недотепа», бессильный или обессилевший от нахлынувшего от него неожиданного греховного чувства. Через пустяки быта, через ссоры и выяснения отношений, через крайности поведения, вплоть до изнасилования продирается главный конфликт пьесы, в которой нет правых и виноватых, а есть неизбывные, страстные эротические влечения и громадная, пронзительная человеческая боль.Наш спектакль потребовал некоторых вынужденных сокращений блистательного авторского текста, но сделано это с единственной целью – вывести на первый план наших Актеров, поскольку «Трамвай «Желание» – исключительно актерская пьеса. На это можно возразить, что любая пьеса – актерская, но зрители, пришедшие на наше представление, уверен, поймут, о чем я говорю. Мы провели подробнейшую проработку характеров, искали глубинные мотивировки и тончайшие переливы настроений и поведений персонажей, пытались открыть тайны их непредсказуемых слов и действий… Сейчас такая скрупулезная работа редка, но нам надо было добиться филигранности и точности в сознательно достоверной игре, убедительной и заразительной одновременно. Наши Актеры, думается, справились со всеми запредельно высокими задачами, которые поставил перед ними великий Автор. Я в меру сил только содействовал этому. «Все время говорят, говорят, говорят, что мои работы – слишком личностные; а я настойчиво парирую это обвинение, утверждая, что любой настоящий труд художника должен быть личностным, прямо или косвенно, должен отражать – и отражает – эмоциональное состояние своего создателя» - писал Теннесси в «Мемуарах» и добавлял, что сам был истеричен «в той же степени, что и Бланш» и так же то, что «она была демоническим созданием, интенсивность ее чувств оказалась слишком высока для нее, чтобы не соскользнуть в безумие». И еще одна важная для нас цитата:«Я понимаю, насколько я, как драматург, старомоден в своем стремлении к классической форме, но меня это нисколько не смущает, поскольку я чувствую, что отсутствие такой формы почти всегда – так же не удовлетворяет публику, как не удовлетворяет меня». Золотые слова великого американца. Мы получили наслаждение от работы над его классической по форме и смыслам пьесе. Надеемся, что зрители тоже получат наслаждение уже от нашего спектакля. «Трамвай «Желание» зовет к себе".М. Розовский

Спектакль «Парафраз - шведская семья» по пьесе Марка Розовского - своего рода размышление на тему семейных ценностей и этапах отношений в паре. Театр «У Никитских ворот» предлагает современный взгляд на любовь и ненависть, ревность и измену, семью и одиночество.Вот что говорит режиссер Сергей Уусталу о своей работе: "Парафраз – нередкий литературный жанр. В данном случае Марк Розовский предложил нам свою драматургическую версию одного знаменитого кинематографического произведения, и нам захотелось найти для неё чисто театральное выражение. «Игры, в которые играют люди… Люди, которые играют в игры…» Эти слова можно поставить в эпиграф нашей работы. А ее смысл в том, что любая семейная драма одновременно трагикомична и человечна. Искусство зовет к сохранению любви и семьи, но в жизни, к сожалению, это не всегда удается".

Спектакль «Ленты поэзии», посвященный Сергею Есенину – самостоятельная режиссерско-актерская работа молодых артистов нашего театра:⠀Дарьи ЩербаковойВячеслава ПронинаНикиты Сюсюкина.⠀Им же принадлежат музыка и обработки народных мелодий, которые звучат в спектакле.⠀Слово создателям спектакля:"В нашей работе по стихам Есенина мы не стараемся рассказать судьбу великого поэта и тем более не пытаемся "играть" Сергея Александровича, как персонажа. Это и не нужно! Мы все что-то теряем и находим, влюбляемся и разочаровываемся, протестуем и идем на компромис, сомневаемся и принимаем решения. Поэтому в нашем спектакле мы читаем стихи про себя и, возможно, про вас.Мы предлагаем вашему вниманию наши фантазии по произведениям С. А. Есенина."

Художественный руководитель театра «У Никитских ворот» Марк Розовский вновь обратился к отечественной классике. Комедия в стихах «Горе от ума» А. Грибоедова чрезвычайно злободневна: в центре – конфликт общества и личности, противостояние чести и лизоблюдства, любви и пошлости, верности и предательства. Критический взгляд на состояние современного общества усиливают используемые М. Розовским в постановке фрагменты переписки А. Пушкина с П. Чаадаевым.На сцене театра – трагикомедия «Горе без ума», сценическая редакция бессмертного шедевра российской словесности, подготовленная Марком Розовский.

«Лента поэзии» - проект Марка Розовского, для Старой сцены театра «У Никитских ворот».Это цикл литературно-театральных вечеров, каждый из которых посвящен творчеству какого-то одного поэта – в исполнении блестящей плеяды актеров нашего театра.Начинает цикл, конечно же, Пушкин. Поэтический моноспектакль, в котором гениальные строки Автора изложены в исключительно игровой форме. Миры Поэта представляет народный артист России, Лауреат Государственной премии Валерий Шейман. В программе вечера произведения А. С. Пушкина:ПророкДеревня (фрагмент)Элегия19 октября 1825 годаЕвгений Онегин (фрагмент)Сцена из ФаустаГраф НулинПамятник

Марк Розовский о спектакле:- Не скрою, в «Свадьбе» Зощенко мне хочется сделать этакий «мейерхольдовский спектакль». Когда-то В.Э. Мейерхольд, ставя своего гениального Гоголевского «Ревизора», нашел определение для своего метода – «музыкальный реализм». Здесь все строится на соединении крупной доли психологизма с условно-знаковой формой сценического существования, выраженного в темпоритмичной пластике, графическом решении мизансцен, и постоянном взаимном перетекании правды быта в поэтический гротеск и обратно. Тут нужны особо техничные актеры, блестяще овладевшие искрометной техникой и желающие, и умеющие импровизировать.Выполнению этой задачи призваны помочь музыкальные шедевры – шлягеры 20-х – 30-х годов, - это отнюдь не вставные номера, а в нашей игровой стихии – единый театральный массив с Зощенковской прозой.«Свадьба» - это веселая анекдотическая сатира на опустошение и одичание человека, живущего в идиотизме и невежестве, в хамстве и кошмаре нищей повседневности. Горько!