Смерть гуляет по земле… Смерть – сволочь. Враг человека. За последние дни она унесла моих друзей - Сашу Радова и Александра Кабакова, талантливых, порядочнейших людей. И вот – Леня Ошарин, Леонид Вячеславович Ошарин...
12 марта, ровно за месяц до своей кончины, он пришел к нам , в театр «У Никитских ворот», на премьеру «Амадея». После спектакля я подошел к нему и прямо спросил: «Ну, как тебе, в двух словах?» Он ответил: «Настоящий театр!». В двух словах.
Мы выпили с ним по бокалу красного вина. И он ушел. Как теперь выяснилось, в небытие. Наверное, это был его последний поход в театр. В его суицид трудно поверить. Он был супер-порядочный человек. Только потемнение мозгов могло на него подействовать. Только что-то затаенное, о чем мы никогда не узнаем. Остается что-то предполагать и домысливать, но только не сейчас.
Сейчас мы должны отдать ему должное. Поклониться ему с превеликой благодарностью за все, что он сделал для нас. Он не был бездушным чиновником, занимая чиновничье место. Ясно, что он страдал и делал попытки погасить свое страдание. Может быть, поэтому состоялась его трагедия. Мы, люди театра, скорбим по – особому, ибо, как никто, знаем, что любая трагедия несет очистительный смысл. Прощай, дорогой Леня, прощай.
23.04.2020
Памяти Леонида Вячеславовича Ошарина
Смерть гуляет по земле… Смерть – сволочь. Враг человека. За последние дни она унесла моих друзей - Сашу Радова и Александра Кабакова, талантливых, порядочнейших людей. И вот – Леня Ошарин, Леонид Вячеславович Ошарин...
12 марта, ровно за месяц до своей кончины, он пришел к нам , в театр «У Никитских ворот», на премьеру «Амадея». После спектакля я подошел к нему и прямо спросил: «Ну, как тебе, в двух словах?» Он ответил: «Настоящий театр!». В двух словах.
Мы выпили с ним по бокалу красного вина. И он ушел. Как теперь выяснилось, в небытие. Наверное, это был его последний поход в театр.
В его суицид трудно поверить. Он был супер-порядочный человек. Только потемнение мозгов могло на него подействовать. Только что-то затаенное, о чем мы никогда не узнаем. Остается что-то предполагать и домысливать, но только не сейчас.
Сейчас мы должны отдать ему должное. Поклониться ему с превеликой благодарностью за все, что он сделал для нас. Он не был бездушным чиновником, занимая чиновничье место. Ясно, что он страдал и делал попытки погасить свое страдание.
Может быть, поэтому состоялась его трагедия. Мы, люди театра, скорбим по – особому, ибо, как никто, знаем, что любая трагедия несет очистительный смысл.
Прощай, дорогой Леня, прощай.
Марк Розовский